Смелый, умный, новый мир Если вы действительно хотите ослабить вашингтонского лоббиста, то нет лучшего средства, чем организовать распространение информации в режиме реального времени. Если вы читаете те же документы, что и лоббист, значит, вы знаете столько же, сколько знает он, и, естественно, отпадает необходимость оплачивать его лоббистские услуги. При свободном хождении информации и свободном доступе к ней любой лоббизм, любая "конфиденциальная информация" утрачивают смысл и отмирают.Почему же, имея в Америке первоклассные компьютеры и телекоммуникационные сети, мы так медлительны и робки, когда речь заходит об изменении системы управления страной? Наблюдения сэра Чарльза Всем, кто не знаком с ними, я бы горячо рекомендовал прочесть лекции Чарльза Питера Сноу "Две культуры", с которыми он выступал на радио BBC в 1959 году. Сэр Чарльз, романист, политик, а также ученый-физик, доказывал, что за последний век, и особенно за последние 60 лет, западная цивилизация разломилась надвое: на научно-инженерную культуру, которая в основном использовала язык математики; и на культуру искусства и литературы, которая изъяснялась по преимуществу литературными аллюзиями и образами. Две эти культуры все дальше уходили друг от друга, и в результате мы имеем то, что имеем: знающие не говорят, а говорящие не знают. У нас такой дрейф тоже произошел, и теперь все больше политиков и журналистов говорят и пишут о проблемах, в которых они ничего не смыслят. А люди, которые прекрасно понимают, какой огромный потенциал заложен в технологиях, в буквальном смысле слова не могут рассказать об этом потенциале на нормальном, доступном большинству языке. Положение усугубляется по крайней мере двумя другими мощными факторами. Большинству предпринимателей я имею в виду самых ярких, совершающих настоящие прорывы в бизнесе почти по определению претят любые медленные и скучные занятия, при которых большая часть их времени уходит на то, чтобы слушать людей, куда менее знающих, чем они сами. Добавьте к этому совершенно очевидное нежелание предпринимателей, инженеров и ученых участвовать в какой бы то ни было реальной политической деятельности, и вы поймете, почему в американском обществе господствуют юристы. У нас больше законов, чем инженеров, на которых эти законы нацелены. Еще один провал связан с недостатками нашего воображения. Положение сегодняшнего американского общества часто сравнивают с разразившимся в 1933 году кризисом. Я же считаю, что наиболее точной исторической аналогией были бы 1770 1800 годы. То было время, когда англоговорящий мир совершал переход от позднесредневекового аграрного общества к нарождающемуся торговому и по преимуществу промышленному. Это движение вызывало волны перемен крайне болезненных и по-настоящему фундаментальных. Две лучшие книги того времени вышли из-под пера одного человека, Адама Смита. Сначала он написал "Теорию моральных мотивов" сугубо философский труд, исследующий поведение человека, а уже потом и на ее основе классическую работу "О богатстве народов". Смит размышлял о природе свободы, о природе человека и о сообразном устроении общества. На его идеях началось строительство американского государства. Первой попыткой была революция и создание Конфедерации. Когда Конфедерация провалилась, мы предприняли вторую попытку и создали Конституцию. Она оказалась более успешной и неплохо работает 200 с лишним лет но она не была первой и единственной.. Я всегда ссылаюсь на этот пример, когда призываю не бояться случающихся время от времени ошибок в госстроительстве. Также полезно оглянуться на ту роль, которую сыграл в 1780 1790-е годы британский премьер Питт-Младший. Окружив себя приверженцами учения Адама Смита, он рационализировал британскую налоговую политику и создал коммерческую экономику, которая произвела такое богатство, что страна смогла выдержать войны с Наполеоном. Британия фактически одна несла все финансовое бремя борьбы антинаполеоновской коалиции европейских держав. Без интеллекта Адама Смита, трансформированного в налоговую практику Питта-Младшего, это было бы невозможно. Бесправный клиент и всесильный покупатель Нынешний переход из индустриальной эры в информационную точно так же ставит перед нами фундаментальные вопросы преобразования общественных отношений. И главные проблемы нашего времени вовсе не политические. Они лежат в области технологии и культуры. Чего нам недостает сегодня, так это умения находить людей, способных широко мыслить по крупным проблемам и формулировать выводы, а затем готовности политиков брать эти идеи и прилагать их к современному миру. Моя позиция совершенно проста. Информационный век несет нам или должен нести больше децентрализации, больше "рыночности", больше свободы личности и больше возможностей для выбора. А теперь посмотрим, что мы имеем на самом деле, например в здравоохранении. В середине 1960-х мы создали "Медикэр" программу медицинского обеспечения для пожилых граждан, скопировав централизованный бюрократический стиль европейских стран. Результат? Пострадали врачи, больницы, а скоро будут страдать и сами наши пожилые сограждане. Программа вырабатывает очень дорогой и очень бюрократизированный продукт, который не оставляет людям никакого выбора в том, как распорядиться своими деньгами ради сохранения собственного здоровья. Но ведь это идиотизм! Вместо того, чтобы сажать на бумажную работу в эту бюрократическую программу еще 200 клерков, мы могли бы переделать "Медикэр" с помощью информационных технологий, и она обслуживала бы больше людей с лучшим качеством и с возможностью выбирать, как и где лечиться. Я говорил врачам: вы должны выбрать между Канадой и Уолл-Мартом (сеть розничной торговли прим. ред.), между федеральной бюрократической структурой и рыночной площадью. Но вам нельзя оставаться закрытой профессиональной гильдией, которая знает все и не говорит посторонним ничего. Простой пример. Пару лет назад у моей жены заболели гланды. Она позвонила трем разным специалистам и задавала один и тот же вопрос: "Сколько это будет стоить?" Ни один не ответил. Это безобразие. У всех должен быть свободный доступ в соответствующую базу данных, и перед походом к врачу вы должны знать, что "в вашем районе практикуют такие-то врачи, платить им надо столько-то, а результатов они добиваются таких-то". И еще, между прочим, "учились они там-то и используют такие-то методики лечения". Надо перевернуть "Медикэр" с головы на ноги, превратить ее клиентов в покупателей. Бюрократия манипулирует клиентом, она решает, что ему положено, а что нет, и что он должен делать с девяти до пяти. А покупатель облечен властью и правом выбора. Чем шире распространятся информационные технологии, тем больше правительство будет зависеть от покупателей, их желаний и предпочтений. Германский автобан и американская бюрократия Я долго пытался разобраться, почему американцы так хороши в технологиях и никудышны в бюрократии? Китай на протяжении почти всей своей тысячелетней истории управлялся в высшей степени бюрократически и вполне прилично. Очень сильное впечатление производит германская бюрократическая модель. В Америке же, если не считать армию и маленькие элитные группы вроде ФБР или Службы национальных парков, в бюрократические образования словно встроен механизм разложения, который начинает работать в самый момент создания любой бюрократической организации. Наконец, я понял, что причина коренится в культурных свойствах общества. Как известно, на германских автобанах вообще нет ограничений скорости. Оказавшись в Германии, многие американцы берут напрокат автомобиль, едут со скоростью 100 миль в час и ощущают радостное возбуждение. Но тут сзади выныривает "мерседес" и уносится вперед со скоростью 160 миль в час. Американец догоняет, визжит от восторга память об этом останется с ним до конца жизни. Если завтра утром бундестаг примет закон об ограничении скорости 100 километрами и 62 милями в час, то послезавтра практически каждый немец подчинится и поедет так. Естественно, на следующих выборах немцы раздавят эту правящую партию и проголосуют за Партию Никаких Ограничений Скорости. Американская культурная реакция на ограничение скорости существенно отличается от немецкой. Для большинства американцев ограничение скорости представляется отметкой, за которой открываются новые возможности. Мы смотрим, какое стоит ограничение, и едем на пять-десят миль в час быстрее. Раздумывая над этим, я и стал революционером. Формулирую мысль: страна, в которой практически каждый гражданин ездит с превышением ограничения скорости, не поддается бюрократическому регулированию. По определению. Этой страной правят стимулы. Каждое утро граждане просыпаются и задаются вопросами: как мне обойти это правило, что для этого присоветует мой юрист, нет ли консультанта, который найдет в регламентациях дырки? А поскольку личный стимул всегда сильнее стимула системы, то бюрократия всегда будет отставать и проигрывать. "Министерства счастья" не будет Америка, я уверен, идет к новым отношениям диалога и партнерства внутри общества. Ключевым словом является партнерство оно, кстати, хорошо укладывается в информационный век и, я думаю, в "Интернет" тоже. Партнерство означает ответственный подход обеих сторон. Хорошо, я готов относиться к тебе с пониманием, а чего мне ждать от тебя? Только не говори мне, что работать буду только я. Не говори, что ты и рад бы разбогатеть, но не хочешь работать, что ты и рад бы поумнеть, но не хочешь учиться. Я не устаю всем напоминать: "Американская Декларация независимости гласит, что Создатель облагодетельствовал нас неотъемлемыми правами, в числе которых право на жизнь, право быть свободным и право стремиться к счастью. Стремиться значит встать и идти к нему. Счастье нельзя выдать, счастьем нельзя наградить, равно как нельзя организовать в федеральном правительстве управление счастья." Не так давно пресса расстреливала меня за мое предложение ввести налоговый кредит на настольные компьютеры. Сразу признаюсь, что идея была глупая. Но я хочу объяснить, чего я хотел добиться. Мне претит самодовольная мысль о том, что мы берем с собой в информационный век аж 30 процентов нации: самых умных, хорошо образованных представителей высшего среднего класса. Я не знаю, как это сделать, но мы должны протянуть руку помощи каждому американцу. Может быть, это должны делать благотворительные организации или частные компании, или кто-то еще. Но миссионерский дух необходим, мы должны сказать самому бедному ребенку Америки: ""Интернет" существует для тебя, информационный век существует для тебя. Есть альтернатива проституции, наркотикам и смерти. И мы ее предложим, причем не через два или три поколения, а в этом году, сейчас". Я не имею в виду внедрить советского типа институт централизованного распределения информации. Я призываю к диалогу, к широкому обсуждению идеи партнерства. Нужен общенациональный диалог, нужна готовность взглянуть на себя со стороны, подвергаться публичной критике и всесторонне обсуждать волнующие общество проблемы. В этом случае мы сможем установить партнерство на всех уровнях. Я бы хотел поехать к 600 000 своих избирателей в шестом округе штата Джорджия и сказать им: "У вас есть возможность стать партнерами спикера палаты представителей". Это не может случиться автоматически, без большой работы, без гораздо более глубокого, чем сегодня, понимания потенциала информационного века. Ведь нельзя с 600 тысячами избирателей практиковать прямую, устную демократию древних Афин. Мы должны научиться каким-то образом распространять информацию, вести между собой диалог, затем собирать обогащенную и обработанную информацию, вычленять самые интересные идеи, которые совсем не обязательно будут исходить от лично нам знакомых людей или даже близких нам по социальному кругу. Я не знаю, как этого добиться, но информационная технология предоставляет такую возможность, а значит, мы обязаны этого добиться. Я хочу, чтобы все компетентные в информационных делах люди выступили со своими лучшими проектами, идеями и программами. Чтобы они нашли и выслушали тех, кто ничего не знает о компьютерах и с ужасом смотрит в будущее. Надо узнать, что это за люди, почему они боятся и чего они не понимают. Только ни в коем случае нельзя выставлять их глупцами и читать им проповеди. Правильное направление ходу вещей даст диалог, а не спор. Ньют Гингрич